Первая автомобильная любовь
Это было в те года,
когда у кур росли рога.
(Присловье к одной стародавней французской сказке).
Первая в твоей жизни машина не забывается. Как не забывается первое в жизни бритьё, первый поцелуй, первый крепкий напиток…
В моей жизни роман с автомобилем начался в пять лет. И именно тогда мой взгляд на будущую жизнь сделал сальто. Отныне всё круглое, что я держал в руках, сразу же становилось рулём. А это верный диагноз – если вы так делаете, значит, вы больны. Автомобилизмом.
Я был маленьким мужчиной, и конечно, первая моя машина была по-настоящему мужской, грузовой. Творение Горьковского автозавода, неутомимый ГАЗ-53, на котором в деревне работал дядя Женя, сразило меня наповал.
Моё знакомство с машиной началось с физиономии, которая благодушно взирала на меня сверху вниз кругляшами фар. Я и по сей день думаю, что это самое подходящее выражение лица для грузовика. Вот ЗИЛ-130, к примеру, меня не так воодушевлял, хотя был современнее и сильнее «Газона». Морда его мне не нравилась. Ажурно-сложная решётка ЗИЛ выдавала какую-то непонятную ухмылку – то ли простак, то ли себе на уме. А «Газон» был сдержаннее и даже интеллигентнее лицом. И он мне очень приглянулся. От натруженного мотора веяло жаром, и внутри что-то таинственно звякало. А я стоял и вдыхал запах горячего металла и бензина. В ту ночь мне снился грузовик.
V-образный, 8-цилиндровый двигатель, объём 4,25 литра – звучит? Просто услада для ушей автомобильного гурмана! Но что я тогда знал обо всём этом? Зато я с малых лет выучил, что «Газон» способен безропотно поднять и увезти 4,5 тонны груза и даже больше, если очень нужно. И это знание было важнее всего.
А ещё я узнал, что на его уютном диванчике по инструкции должны ездить два человека. Не верьте всему, что пишут! При желании там помещались и четверо. И это было правильно, потому что «Газон» щупал асфальт колёсами в своей жизни реже, чем суглинок или пашню. А на таких участках, если плотнее рассядешься в кабине – меньше трясёт.
Это уже позже по доброте дяди Жени я попал в кабину «Газона». И вот тут я был окончательно сражён. Знаете ли вы, какой запах салона был в советских грузовиках? Бросьте анализировать составы и вспоминать формулы. Там пахло МАШИНОЙ. Дерматиновый диван был единственной обтянутой материалом деталью. Ну, разве что ещё твёрдый потолок с плафоном и такие же коробленые солнцем козырьки от солнца. Всё остальное было металлическим. Но до чего же приятно это всё вместе пахло! А ручки двери поворачивались так, что подчёркивали и озвучивали всю тайную работу, происходящую в глубинах двери.
Но не это было главным моим счастьем. Мне дали порулить. Я ехал на дядиных коленях и держал дорогу. Машина слушалась меня и то вздымала нос на волнах просёлка, то ныряла вглубь, как большой корабль, а полный кузов сена покачивался за спиной. В тот вечер я понял, что управлять настоящим грузовиком очень легко и приятно. Я был счастлив, как Джим Хокинс за штурвалом «Испаньолы»!
Это потом, лет через пять я понял, что растопырив руки, только держался за руль, чтобы не упасть, а всем управлял, конечно, дядя Женя. И хорошо, что это осознание запоздало – не знаю, как бы я вынес этот удар. А в тот вечер по приезду домой я просто стоял на бампере и, раскрыв рот, рассматривал богатый внутренний мир ГАЗ-53 через открытый капот. Ноги приятно гудели от настоящей взрослой работы дня. Я только что управлял машиной, перевёз всё сено и теперь провожу ежедневное ТО, ни больше ни меньше!
Весь год я рос, чтобы на будущее лето всё-таки дотянуться до педалей. Особенно меня влекла педаль газа, размером и формой напоминающая подошву хорошего сапога и стоявшая этаким трамплином. Хотелось изо всех сил вдавить её в пол. Думалось, что именно так можно взбодрить неторопливую машину. Педаль тормоза мне была тоже знакома, а вот о сцеплении я имел самые смутные представления. Поговаривали, что эта педаль как-то связана с чёрной клюшкой рычага, растущей прямо из пола. Но рычаг двигался и без того легко, когда я играл «в машинку» в кабине с дядиного разрешения.
Дядя Женя не знал, что мои ноги уже выросли, поэтому без тени сомнений пустил меня в кабину поиграть. Я с великим трудом, держась миллиметрами зада за диван, выжал педаль газа и устремился вперёд со скоростью сто-двести километров в час. А как ещё ездят машины в мальчишеских мечтах? На радостях я избороздил всю страну и пару раз успел взлететь в космос, пока меня не позвали домой.
А на утро «Газон» не завёлся. Я чуть не ревел, пока дядя лазил тут и там, вызывая искру и гипнотизируя взглядом подачу топлива. Всё оказалось проще простого – я накачал педалью акселератора столько бензина, что залил напрочь все свечи. Дядя выдохнул, отвернул свечи, чтобы результаты моих пришпориваний испарились, и ушёл завтракать, взяв с меня слово давить на педали только понарошку.
Было дяде и ещё одно несчастье от моего любопытства. Каждый раз, сидя за рулём, я любовался приборами в машине. Все они казались мне вершиной дизайна – уютный щиток, на котором симметрично расселись круглые приборы и лампочки. На царском месте – конечно, спидометр. По бокам его коллеги: амперметр, термометр, манометр и топливомер. Всё это украшали круглые, с пятак размером, контрольные лампы. Красные, зелёные, жёлтые. Эта компания будила во мне командирские наклонности – казалось, что я уже в море, за штурвалом подлодки, ведь почти так же выглядели приборы на знаменитом тогда игровом автомате «Морской бой». Торпедная атака! Товсь! Пли!
Картину портила одна деталь – щиток приборов снизу был прикручен какой-то неряшливой проволокой с комком пластилина. Эх, дядя, дядя! Ну что же тебе стоит винтик вкрутить? Растеряешь по дороге все приборы.
Я всегда был чуточку перфекционистом и не мог мириться с подобным безобразием. Оторвав проволоку и выбросив её в окно, с чувством выполненного долга я пошёл домой, чтобы поискать подходящий по стилю винтик. Однако через несколько дней проволока снова была на месте и опять портила всю эстетику боевого подводного судна. Я снова поступил с ней так же, недоумевая – вон сколько винтиков в дядином ящике лежит, а он ленится один вкрутить! Лишь через несколько лет я узнал, что такое пломба и зачем она нужна на одометре служебной машины.
Самое большое путешествие, которое мы с дядей Женей предприняли на «Газоне», случилось, когда он вёз меня от одной бабушки к другой. Расстояние для машины там невелико, но дорога всегда была непростой – одна деревня пряталась в лесной глуши, среди песчаных просёлков, а другая стояла на бойкой трассе Горький – Арзамас. И между ними никогда не было прямого автобусного сообщения. Преодолеть такое расстояние любимому внуку можно было только пешком или на попутках. Никогда ещё меня это обстоятельство не радовало так, как в тот день! Вариант идти пешком сразу отпадал из-за дальней дороги и моего малолетства. А дядя как раз собирался в Горький, и мне было с ним по пути.
В дороге мы вели важные мужские разговоры на тему оценок в школе, устройства грузового автомобиля и о жизни вообще. И тут я решил уточнить у дяди свой давний вопрос: а что это за штука со странной телефонной трубкой прикреплена под панелью? То, что это рация или радиотелефон, я даже предположить не мог – не знал таких понятий. Что рация в «Газоне», что космический корабль – для меня тогда это были равноудалённые вещи. Думалось, что это просто радио или магнитола, и они обязательно есть на каждом порядочном грузовике для культурного развития шофёра.
Но дядя подтвердил мои самые смелые фантазии. «Газон» оказался не так-то прост, а эта штука действительно была рацией марки «Лён-В», частью системы связи местного колхоза. Дядя Женя ей почти не пользовался, но для меня включил. Кабина сразу же попала в пелену треска и шума, в котором какой-то человек, кажется, с кляпом во рту ругался. Что ему отвечали, было не слышно. Как я понял, шло непечатное обсуждение насущных вопросов – сева свёклы:
– Без меня свеклУ не сейте, – рычал невидимый начальник, – приеду, сам буду проверять. Приём! Бжжжж… пссс… дураки. Мать….
Дядя поспешно крутанул ручку «ВЫКЛ», и снова стало слышно мотор.
Я был так потрясён передовой технической начинкой «Газона» что не заметил, как мы приехали. А вот приехали мы отчего-то не по трассе, как полагается, а задами села, куда ни по каким земным законам проехать не могли – там не было дороги.
Вот и сейчас, закрывая Яндекс-карты, я чешу в затылке – дорога там не появилась и почти тридцать лет спустя. А всё же мы сумели. Тогда я счёл это за чудо и дядино особое знание местности, а теперь думаю, что ему не особенно хотелось ехать по трассе, где ровно на середине села стоял кубик поста ГАИ. Наверное, у дяди были особые причины дать такого крюка.
Я сошёл, сожалея о коротком пути, а дядя уехал дальше в Горький, так же замысловато вернувшись на трассу поодаль от поста. Ещё минуту постояв, я посмотрел машине вслед и вдохнул обволакивающий выхлоп «семьдесят шестого» бензина… Хватит ли его дяде Жене до города?
Топливо «Газон» уважал всегда и пил его непомерно много. В инструкции так и было написано – «24 литра бензина АИ-76 на 100 км пути при скорости 40 км/час», но и это была утопия. На правду это могло быть похоже только при пустом кузове и дороге под гору. Чтобы привить машине хоть какую-то культуру пития, в автохозяйствах составлялись таблицы расхода топлива на маршрутах. Учёт и контроль, понятное дело. Однако умельцы могли списать служебный бензин с учётом четырёх «У» (усушка, утруска, угар и утечка) так, что от получившегося по бумаге расхода краснел даже сам «Газон». И как-то всё получалось в рамках закона, а бензина таким экономистам потом хватало на собственные домашние нужды.
…Я подрос и стал приезжать в глухую деревню реже и реже. Однажды, когда я приехал снова, то не увидел «Газона». Только приглядевшись, заметил в зарослях знакомую жёлтую кабину, сиротливо стоявшую на подпорках. Рамы не было, кабина была совершенно голой и уже заметно подёрнутой ржавчиной. Печальное зрелище! Я вспомнил слова дяди Жени о том, что рама и мотор «Газона» способны пережить две-три кабины. Мне вдруг захотелось расцеловать эту бело-жёлтую морду с ещё целыми стёклами и фарами. Пока в ней были стёкла, она казалась живой.
Начиналось другое время. Пришедший на смену «Газону» новый ГАЗ-3307 я посчитал отходом от правильных автомобильных традиций. Ну, не по канонам было это – я всё детство считал, что автомобили должны были становиться всё более и более обтекаемыми, а тут после уютных округлостей и изгибов «Газона» на дороги выкатился мраморный памятник из-под резца сурового скульптора-кубиста. Слова «утилитарность» и «технологичность» мне тогда были ещё незнакомы. Некрасивый – и весь сказ. Хотя трудягой он стал не меньшим и честно нёс имя «Газон» в очень непростые времена. И даже понравился мне со временем. Какие времена, такой и облик.
Всё меняется. ГАЗ-53 скоро совсем станет музейным экспонатом. Полюбовался бы «Газон» дяди Жени на своих внуков сейчас! По моему взрослому разумению они вышли вполне красивыми и современными. Дедушка с рабоче-крестьянскими корнями дал дорогу в жизнь и своё народное имя «Газон» молодцеватому поколению Next, в котором его самого уже трудно узнать. И всё же внуки по-прежнему носят в своей кабине у сердца фамильную дедушкину клюшку. Зачем? Просто на память.
 Читайте ещё на «БИЗА-БАТАЛОН»:
Уроки вождения
Мой труд
Вакуум клинер
Дождь
Наш гараж
|
